Роман Александра Сергеевича Пушкина «Дубровский» небольшой, но многогранный. Даже удивительно, что в таком скромном по размеру произведении затронуто столько тем: непримиримая разность человеческих характеров, любовь, месть, моральный императив, сильный настолько, что ему оказывается практически невозможно что-то противопоставить.
При описании замысла своенравного помещика Кирилы Петровича Троекурова об изъятии поместья соседа и на протяжении всего процесса суда мной владело недоумение. Казалось, все претензии Троекурова вполне можно было бы при желании оспорить хотя бы только давностью владения: Дубровский владел землёй и крестьянами открыто, добросовестно, непрерывно и т.п. Да и получил он поместье законным способом, что суд даже не отрицал. Деньги, конечно, сделали своё дело… И не о несовершенстве судебной системы России в романе речь. Но всё же нет-нет да сжимались порой от бессилия и недоумения кулаки!
Владимира Дубровского сравнивают иной раз с Робином Гудом. Сходство, конечно, между этими двумя разбойниками есть, однако и отличает их немало. Это и отсутствие чёткой и понятной окружающим цели Дубровского. И нацеленность на месть менее «заметную», менее очевидную, но, возможно, более разрушительную по своим последствиям. Известно ведь, что месть – блюдо, которое нужно подавать холодным.
Однако здесь и вступает моральный, этический императив, который не даёт возмездию свершиться. Любовь Дубровского к дочери Троекурова Маше принимает такую форму, когда чистоту образа и имени любимого человека не желаешь осквернять не вяжущимися с его образом поступками. И это кажется очень значительным и весьма необычным, по крайней мере, современному читателю. Такое понимание любви, как у Пушкина, может показаться несколько чуждым современной морали. Это любовь, во имя которой не нужно делать что-то, её прославляющее, а, напротив, нужно не делать – не делать того, что может самый образ любимого человека осквернить. Ведь это вовсе не просто. И тяжелы оказываются на исходе романа слова, сказанные Дубровскому возлюбленной, девушкой ещё более чистой и морально непреклонной, чем сам он, персонаж, готовый на то, о чём говорилось выше, ради любви. Жаль становится её, Машу Троекурову, по-человечески жаль. Но в то же время парадоксально признаёшь за ней правду, некую высшую правду, абсолютную, так плохо вписывающуюся иной раз в современные, да и наверняка тогдашние тоже представления о счастье.
«Дубровский» – очень непростое и очень интересное произведение. Жаль, что оно обрывается и, как говорят исследователи творчества Александра Сергеевича, не закончено. Было бы очень интересно знать, что ждало героев в будущем, хочется верить в то, что их история ещё не закончена.
Радуга чтения 